Милейшая женщина, будь она лет на десять-пятнадцать моложе, а еще выше, стройнее, на лицо симпатичнее и не замужем, Вова за ней бы обязательно приударил. А вот перевязки ему не нравились, даже при условии, что перед ними ему наливали по полкружки разведенного спирта. Последующая боль мигом выбивала хмель из головы, хотя постепенно он переносил процедуры все легче, а крови на бинтах становилось все меньше. И все равно дело затягивалось.
Вова нырнул за угол, временно укрывший его от преследователей, выскочил на улицу и поскакал на противоположную сторону, стараясь игнорировать дергающую боль в руке. Пулеметчик, сволочь, открыл огонь не сразу. То ли проспал Вовино появление, то ли специально дал фрицам, забывшим в азарте погони об осторожности, выскочить на открытое место. Та-та-та-та-та-та-та, зашелся длинной очередью "максим". Пока фрицы не сообразили подстрелить его из-за угла, Три Процента нырнул в какую-то дыру. Волокуша в нее не пролезла, Вова вытащил из нее винтовку и толкнул ее в дыру. С политруком пришлось повозиться, но справился.
Выходивший на улицу Вова столкнулся с торопившейся в тепло медсестричкой. Анечка! Розовые щечки с задорными ямочками, шинель напрасно пытающаяся скрыть все достоинства. Сейчас или никогда, решился Вова!
— А они все равно не секретные, — пояснил Федоров. — Вот за секретные могут взгреть, а за эти…
Посчитав обмен явно неравноценным, американец всучил Вове несколько пачек "Лаки страйк".
Подошедшие танки оказались не из их бригады, а из другой армии. Соседи, стало быть. Перекрывшие дорогу грузовики танки со скрежетом растолкали по кюветам, и колонна двинулась дальше, разбираться с пленными пришлось Вовиному взводу. И своих убитых хоронить, а их оказалось четверо, раненый был только один, да и тот легко – пуля слегка задела плечо.