— Слушай, чего-то я не понял, как это можно одни деньги продать, а другие купить?
— Ты что, — приподнялся Акимов, — оружие хочешь продать? Тебе Родина винтовку доверила а ты…
— В сорок первом мы семьи комсостава эвакуировали. Целый день ехали по проселочным дорогам, приехали во Львов, на этой же площади остановились. С чердаков по нам стреляют, дети плачут… Просили у местных воды для детей, никто не дал, только зубы скалили – конец вам. А вот хрен им!
Еще через два дня Лопухов проснулся в Германии, но это он узнал не сразу. Усталость свалила намертво, едва он забрался в фанерную будку полуторки после снятия пригодных запчастей с подорвавшегося на мине "студебеккера". Пока машина гремела железом и прыгала на кочках по разбитой танками дороге, Вова крепко спал, но стоило остановиться – проснулся мгновенно.
Собравшиеся шутку не оценили, и ответственный товарищ поспешил закончить.
Три Процента до автоматизма отработанными движениями примкнул штык к винтовке. Траншея, ощетинившаяся острой сталью поблескивающих штыков, казалось, скрывала грозную силу, но Вова уже знал, насколько уязвима и мягкотела идущая в атаку на не подавленные пулеметы пехота. Грохот артиллерии стих, в воздухе пыхнули две зеленые ракеты.