Юноша молча распахнул куртку. За поясом штанов темным пятном выглядывала рукоять компактного «Глока». Краем заметил, как Жихарь хищно блеснул мгновенно озаботившимся взглядом. Занялись пилотом.
— С меня тот еще — слушатель! Бананы б только с ушей повытаскивать…
Нечто запредельное. Причем воспринимаю так не из-за недавнего сновидения — нет. В разыгравшейся вакханалии есть нечто такое — босховское, что ли, инфернальное: чадящие смрадом, потусторонние блики пламени, рев неживого металла, заполошное метание слепящих фар, звериный визг обдолбленной мрази. Картины воплощенного ада. Дантовы видения…
— Не понял, а «так точно!», боец. Все нормально будет — не ссы, главное. Врубаешься?
— Ну, прямо — отрубишь… пару кругов по твоему же полю и — свободен!
Нет хуже пытки, чем заставить боевого офицера просить или благодарить. Слушать тоже невыносимо. Солдату патетика и мелодрама категорически противопоказаны. Надо ломать тему.