Как сообщил мне один и стражников, лигейцы в данный момент были блокированы в Поющем гроте у северного склона. Из услышанного можно было сделать только один вывод - матушка сдала им не просто все, а абсолютно все карты потайных ходов, то есть передала и свои личные карты, а это уже было не весело, так как выходило, что сейчас противник располагает более точными сведениями, чем мы сами.
И мы медленно ехали. Быки хранили мученическое выражение на мордах и если бы могли, прокляли бы нас за жадность, Старшие лорды двигались идеальным строем - сказывалась выучка с детских лет, а я нервно догрызала последние ногти. Ужаснейшая привычка, но лучше так, чем думать о последствиях. И вот никто, ни один из пресловутых 'когтей'! не предложил плюнуть на золото и на захваченных гатархах рвануть к горам!
- Я хочу тебя, - руки обвили шею лигейца, - хочу стонать в твоих объятиях… Хочу забывать свое, имя едва ты входишь в меня… Хочу ощутить тяжесть твоего тела… Твою силу… Твою ненасытность… Потому что, то была лучшая ночь, равной которой у меня не было ни с кем… Ночь, которая разделила всю мою жизнь, на до… и после тебя.
На утро варатонец встал раньше, чем обычно, одевался тщательно, затем подошел и сделал то, чего я от него никак не ожидала - отстегнул ошейник. Как он это делал я не знаю, у меня самой не получалось, только ногти поломала.
Хуже что у королевы, медленно ползающей по стене на пол за моей спиной, явно началась истерика, и вот именно ее всхлипы и вернули охотникам уверенность в том, что перед ними просто жертвы.
- Это ты убила его?! - начала кобра шипеть с порога.