— Нет, не дам! Я еще им покажу революцию, кровью умоются…
Добравшись на следующий день максимально близко к тому лесу в закрытой карете генерала, я дал вознице указание возвращаться обратно в усадьбу через полчаса, прямо на ходу выскочил и сразу скрылся в кустах. Но, к моему сожалению и удивлению, приблизиться к тому памятному дубу я не смог. Лес буквально кишел людьми: крепостные помещицы Михеевой, бросив все свои дела, буквально метр за метром перерывали лес в поисках гипотетических сокровищ. Сколько энергии выделяет человеческая жадность. Поэтому, чтоб не привлекать внимания, я максимально быстро и скрытно покинул эту страну дураков, тихо матерясь и вспоминая книжку про Буратино. Наверно, все-таки сказку писали не на пустом месте и были реальные предпосылки.
— …наверно, не надо было это рассказывать, — Александр повернулся ко мне. — Что с тобой, Маша? Ну что ты? Зачем эти слёзы! Сейчас воды принесу.
Дубельт немного замешкался с ответом, и мне хватило этой задержки, чтобы понять, что меня уже списали со счетов.
— Ну возьмем, поговорим, расспросим. Вдруг засада, хотя мне кажется, что просто ждут меня. Тем более тут тишина, а обычно в это время народ уже носится как угорелый. Наверно, Михеева огребла, а потом тут уже всех повязали.
Побили его знатно, но не смертельно, а вот винтовочная пуля пробила ему плечо, и он потерял много крови. У меня с собой была аптечка и, разрезав штык-ножом ему одежду, стал обрабатывать рану.