Никто не спросил «когда», всё было и так понятно, а мать коротко кивнула, будто знала о намерениях Алексея с самого начала.
Лишь один Пимен остался сидеть и тем самым привлек к себе Мишкино внимание. Его спокойствие было совершенно непонятным.
– Ну… Как мы Кунье городище брали? Нашелся человек, который там бывал…
В толпе началось беспорядочное движение – у каждого нашлись какие-то срочные дела, но разбежаться зрителям не дала неизвестно откуда взявшаяся тетка Алена. Ее могучая фигура и мощный голос сразу же придали «броуновскому» движению людских фигур некую осмысленную направленность.
– Я с ними еще дома… ну, в Куньем, в лес несколько раз ходил. Силки ставили, уток на болоте били… Не охотники они – учить приходилось. А вот ходят по лесу правильно: бесшумно, следов не оставляют, к болоту подкрадывались так, что ни одна уточка не всполошилась. Непонятно как-то… А еще Первак… Он такой… – Яшка опять поскреб в затылке. – Он… спокойный такой, сильный… Не кричит никогда, а как глянет… Ребята из его десятка боятся его. Он… Он – как взрослый, вот!
Когда такое напряжение срывается, ну как бы тетива лопается, человек обязательно себя как-то нехорошо ведет. Женщины в слезы ударяются, бывает, что и с криком, с визгом. Чем-нибудь кидаются, что-то рвут, портят. Когда уж совсем край, то ногтями в рожу обидчику вцепляются, а если не обидчику, то тому, кто под руку попался.