– Приготовиться, – шепотом скомандовал Мишка. – Кажется, по нашу душу идут.
Мишка попытался припомнить еще что-нибудь, но ничего, кроме клятвы Гиппократа, в голову не пришло.
Куда податься? Один как перст, ни кола, ни двора, Саввушка в уме повредился – не разговаривает, боится всего… Вспомнил я тебя, Аннушка, тебя да брата твоего, – Алексей качнул головой в сторону Никифора, – и поворотил к Турову.
– Не просто дружину – войско для державы! Такое, чтобы ни один из Рюриковичей, ни все они вместе на древние славянские земли посягнуть не могли.
– Деда, а далеко то капище от Случи было?
«Ну, сэр, будем клин клином вышибать! Разубедить его не выйдет, значит, надо „опустить“ еще ниже, чтобы хотя бы чувство протеста возбудить. Должен же быть предел самоуничижению, даже у монаха. А если нет, обвиню вообще в какой-нибудь дури, лишь бы возражать стал, а там – разберемся».