– Как это кровь не твоя? Вон вся морда разодрана!
Роська подхватил Мишку под руку и помог усесться в сани.
В ответ – ни звука. Провинившийся затаился.
– Погоди, батюшка. – Мишкин расчет на женскую реакцию полностью оправдался. – Что за платье, Миша?
Отец Михаил, наконец-то найдя в себе силы пошевелиться, накрест махнул кропилом, попав брызгами не столько на покойников, сколько на Мишку. Зрители как раз закончили «Троесвятое» и теперь осеняли себя крестом, кланяясь в пояс.
По пустым улицам села пронеслись вихрем, едва не сшибая углы, хотя деда все-таки догнать не смогли. Рыжуха внесла сани во двор чуть ли не галопом и протестующе захрапела, резко осаженная возле крыльца старого дома.