Прошлая жизнь растаяла, да девушка и не смогла бы вернуться к ней. А вот будущее было совершенно неопределенным. Сейчас Великие Дома считают ее мертвой, но…
— Надо ли понимать ваши слова так, что вы отказываете?
— Опасаемся, — спокойно кивнул де Сент-Каре.
Холод поднимался из глубин души, холод туманил глаза тяжелым золотом Кадаф, холод пытался уничтожить, растоптать все, что было дорого в прошлом. Он убеждал, что все изменилось. Древняя память идеальной наложницы Азаг-Тота яростно рвалась поработить, подчинить себе новое тело, новый разум. Древняя память и колоссальная сила отчаянно пытались погасить такой хрупкий, но такой упрямый огонек, который бился в сердце Яны.
— Он вынужден бросить на нас гвардию, — спокойно добавил барон Мечеслав. — Чтобы отвлечь Орден от мятежа Франца. Ему нужна победа, чтобы не допустить раскола.
Рука девушки потянулась к лицу, но шелковая нить остановила ее. Рыцарь понимал, что это игра, длины удерживающего Веронику «Пастушьего якоря» вполне хватало на то чтобы обойти весь зал, но прервать эту игру он был не в силах.