За спиной всплеснуло, злобно взвизгнула Смолка, подкинув крупом и с оттяжкой полоснув копытами что-то тяжелое и податливое, но когда я обернулась, то увидала лишь круги, расходящиеся по окрашенной кровью воде.
Я стояла посреди пруда. В каком виде! То, что натекло мне за шиворот, оказалось густой, липкой субстанцией, которая лишь издалека могла сойти за воду. В ней удержались бы на плаву даже куры — настолько вязкой оказалась жижа, наполнявшая пруд.
— Добрый вечер, дайн Эразмус! — невнятно пробормотала я с набитым ртом. — Присаживайтесь, не стесняйтесь.
Голос раскатился над портом подобно грому. Впечатлилась даже рыба, разом сгинув под водой. Чайки продолжали кружить и орать, но все тише и реже, понемногу оседая на мачты и море.
— Ты… это… — Я беспомощно огляделась. Помимо кровати и будуара в комнате имелись два высоких стула с роскошными набивными спинками, письменный стол на резных ножках, облицованный перламутром, треножник, над которым парил окутанный дымкой хрустальный шар, и целый стеллаж книг вперемежку с разнообразными склянками. На противоположной стене россыпью висело несколько мечей и ножей с причудливо извитыми клинками. — Ну… поставь где обычно.
Дар за это время успел собрать конфеты и забраться под одеяло прямо в одежде.