Второй гном что-то спросил, вероятно, о причине паники — ну, ведьма и ведьма, дело обычное, мало ли их шляется по трактам, снадобьями да волшбой приторговывает. Первый расхохотался.
— Как всегда? — лениво поинтересовался он. — Полпорции утки с яблоками, салат и чарку вишневой наливки?
Дайн подумал, посчитал в уме, закатив глаза на засиженный мухами потолок, и назвал цену. Я удвоила, чем удостоилась замысловатой анафемы.
Я беззвучно поаплодировала и сбросила три монеты.
— Люблю я эту деревеньку, — задумчиво изрекла я, почесывая Смолку за ухом. — Люблю, хоть убей. Может, за это и люблю?
Я не сомневалась, что смогу разорвать миры, ударив в нужную точку; однако меня глодало сомнение — а не останусь ли я после этого тут навсегда? Вероятность такого исхода была, и немалая. Оставалось только надеяться, что теория «притяжения подобного», которую адепты зубрят на пятом курсе, не слишком расходится с практикой, и миры на прощание заберут друг у друга принадлежащее им добро...или зло в моем лице, как утверждал дайн Эразмус.