– Это золото? – поинтересовался Антон. В голосе его звучало ничем не прикрытое разочарование. Ничего особенного – невзрачные зерна, к тому же ничуть не желтого цвета. Попадись они ему – ни за что не подумал бы, что это золото.
– Нет. Я это прекрасно понимаю, как говорится: «Кто успел, того и тапки». И вам необходимы специалисты, а потому вы решили вот так, с кондачка, завербовать меня участвовать в воплощении этого проекта, – несколько скептически ответил Горский. Иного от него ожидать было бы трудно. Да, неженатый, не обремененный ответственностью за близких, но тем не менее с устоявшимся укладом жизни и взглядами на оную.
Вскоре подошли двое парней, одетые как и тот, что сидел на проходной, – получалось нечто вроде униформы коричневого цвета, но движений не стесняет, свободные двубортные пиджаки с темными пуговицами – медные, конечно, были бы наряднее, но эти не блеснут в ночи, – свободные брюки, сапоги. На головах фуражки, очень похожие на казачьи, с кокардами темно-зеленого цвета в форме щита и меча посредине, такие же бляхи на левой стороне груди. Прямо НКВД. Двигаются легко и, насколько понял Антон по походке, не иначе прошли кое-какую подготовку.
– Ну и когда свадьба? – с ходу вместо приветствия зарядил Антон.
– Неправда, дядька Кондрат. Мы все сделали на совесть, – решил вступиться за свой личный состав замкомвзвода Понин.
Господи, ну и парочка. Сейчас глядя на нее, он представил рядом с ней Гаврилова. Дюймовочка и Голиаф, никак не иначе. Да чего уж, рост в семье не главное – отчего-то он был уверен, что дома Семен будет тихим и покладистым хотя бы из-за того, что побоится оказаться слоном в посудной лавке.