— Захар, мы едем! — Муба решительно поднялся.
— Летучий, — подумав, добавил брат Ляпсус.
— Я навела звуковой морок. Снаружи ничего не услышали.
Девушка тонко выдохнула и без сил опустилась прямо на пол, прижавшись спиной к холодному камню стены.
Четыре высших иерарха Кадаф, четыре пары золотых глаз, четыре очага глубокой ненависти. Священной ненависти. Неистовая мощь которой могла остановить ураган и разрушить город. Но она не могла остановить того, кто одиноко вышел на площадь по Тверской улице и небрежно встал в десятке метров от гиперборейцев.
Мастер войны склонился в глубоком поклоне, скрывая горящие в его карих глазах малюсенькие золотые искры. Даже не сами искры, а только их следы.