Цитата #1994 из книги «Инженер его высочества»

Следствием из этих свойств оказалась возможность телепортации в пределах одного мира. Для проверки мы с Гошей открыли портал из Абастумани в мою квартиру, я перешел в Гошин мир, затем оттуда сделали портал в гараж, и я вернулся к себе, в итоге преодолев полтора километра за пару секунд.

Просмотров: 2

— Первый, Первый, я — Дядя. Объект найден, здоров, сидит в квадрате двадцать семь, северо-запад, в ложбинке между холмами. Там же и пропавшая поисковая группа. Один из ее состава болен, везу его. К прилету подготовить место в госпитале, есть подозрение на воспаление легких.

Просмотров: 3

— Ну даже и не знаю… Вот как, например, случилось, что вы стали писателем? Есть же много гораздо менее хлопотных занятий — пить водку, например.

Просмотров: 5

Стены гаража, задрапированные бархатом и прочими тряпками, озарились мертвенным фиолетовым светом. Яркими пятнами выделялись подсвеченные светодиодами иконы на одной стене и какая-то намалеванная Машей абстрактная хрень на другой. Я покосился на пришпиленный к рукаву наладонник со шпаргалкой. Многоваттные динамики, установленные у входа, гулко ухнули — это, по мнению Гоши с Машей, был звуковой эффект явления старца. Свечение усилилось.

Просмотров: 5

Эти печальные для меня дни останутся в памяти до конца моей жизни, который, как я ясно понимаю, уже близок. Об этом мне говорят и красные пятна на моем платке, и глаза врачей, которые они прячут от меня. А как прекрасно начиналось то злосчастное плавание на броненосном фрегате «Память Азова»! Встреча с Ники в Триесте, а дальше были великие пирамиды в Египте, усыпальница Великих Моголов в Индии. А потом был тот злосчастный декабрь, когда «Адмирал Корнилов» и «Память Азова» стояли на якорях на Бомбейском рейде и я почувствовал, что заболел… и окончательный диагноз — чахотка. Сейчас я понимаю, что виной всему была моя беспечность. Сначала проводы после бала на «Азове» m-m N* на катере по холодному рейду в легком сюртуке, а затем сон у открытого окна на ледяном сквозняке в вагоне поезда после поездки к пирамидам в Египте. В это очень тяжелое для меня время как «луч света в темном царстве» было то незабываемое прощание моряков со мной, когда к трапу «Памяти Азова» для переправы на «Адмирал Корнилов» для меня подали катер, на котором гребцами были офицеры фрегата, а на руле — сам командир, милый Н. Н. Ломен. А как самозабвенно кричали «ура!» команды кораблей, когда мы покидали гавань…

Просмотров: 5