– Понимаешь, мой мальчик… Если по правде, то научиться стрелять из него не так сложно: если ты овладел премудростью стрельбы из арбалета, то и с автоматом научишься весьма быстро, стрельба из пистолета несколько сложнее из-за короткого ствола, а потому требует твердой руки. Если бы у меня было много патронов, то я конечно же дал бы тебе попрактиковаться в стрельбе, но патронов у меня мало.
Наконец, после многомесячных мучений, в конце марта они смогли испытать первый опытный образец уже готовой винтовки, и эти испытания не просто порадовали Андрея: он ощущал такой триумф и подъем, что решил отметить это событие. Несколько месяцев беспрестанной работы, бессонных ночей, миллионы сожженных нервных клеток наконец принесли победу. Им пришлось изготовить несколько специальных станков, десятки инструментов, но результат того стоил.
– Ну что, красавица, мне еще долго ждать? – буквально прорычал взбешенный рыцарь.
Сдвинувшись немного вдоль берега и найдя нормальный песок, он быстро оттер, насколько это было возможным, свою посуду и, набрав в нее воды, пошел к уже прогоревшему костру. Угли прогорели не все, поэтому огонь он развел довольно споро и водрузил над ним на уложенные рядом два камня цинк, чтобы прокипятить его.
– Ну и что произошло бы тогда? – не скрывая любопытства, спросил Андрей. Он вообще всячески старался подбивать своих спутников на самые различные разговоры и побольше слушать, черпая информацию из их рассказов, иногда по крупицам, а иногда и полноводной рекой. О себе старался не рассказывать. Только Эндрю, вызывавший к себе доверие, был посвящен в историю Андрея в одну из ночей, когда они вместе несли караул, – но торговец посоветовал Андрею не рассказывать о себе никому. Как выяснилось, во владениях людей вовсю свирепствовала инквизиция, возрожденная с момента появления орков. Эта контора, члены которой были, как понял Андрей, настоящими фанатиками, рьяно охотилась за еретиками и колдунами, стремясь очистить людскую паству и вернуть благосклонность Всевышнего.
Причиной навестить ближайшее питейное заведение было также и то, что Эндрю никак не рассчитывал разом реализовать весь имеющийся золотой запас. Однако, судя по всему, сын Вайли избрал отличную от отца стезю и решил за основу семейного дела взять именно работу с деньгами, а ювелирная мастерская отходила на второй план. Вайли, конечно, не радовала такая резкая смена курса, но что поделать, если сын не унаследовал от отца склонности к созданию прекрасного, зато полностью перенял практичность и прагматизм вкупе с деловой хваткой. Андрей подозревал, что этот человек в скором времени станет очень богат и займет лидерство в банковском деле или станет крупнейшим менялой, как их здесь называли во всех человеческих землях.