Шан Сатри с недоумением разглядывал свою ладонь. Он еще не осознал случившееся и в шоковом состоянии смотрел, как три пальца его левой руки болтаются на кусочках кожи, почти целиком оторванные косо съехавшим блоком. А потом, потом он закричал. Закричал страшно, безумно, и вместе с криком пришла боль…
– Астриумис, это Сергиус. Есть повод поговорить. Это не приказ. В случае твоего нежелания общаться со мной просто пришли черта с отказом, я пойму. Претензий с моей стороны в этом случае не будет, за неуважение подобную реакцию не восприму, – послал я вызов.
Как завороженный, молодой корабельный мастер смотрел на приближающуюся к нему игрушку со странными парусами. Ни одна ладья, даже восточные драккары, не могла идти против ветра! Да что говорить о них, даже про великие корабли прошлых лет никто не упоминал, что были способны ходить против ветра! А это грубообтесанное полено – а именно так, по большому счету, и было: просто немного обработанное полено да две мачты с треугольными парусами – умудрялось плыть прямо к нему… И это при сильнейшем боковом ветре!
Ага, значит, самоуправство в такой, казалось, явно положительной для ада стороне вопроса, как перекос равновесия в темную сторону, тут не поощряется. Надо будет узнать почему. Но потом.
Но снова все пошло не так. Слаженного массового удара не получилось. И виной тому опять невероятная верткость судов островитян, которые разворачивались буквально на пятачке. Преимущество нормального руля, полностью погруженного в воду, перед рулевым боковым веслом в этой битве показало себя во всей красе.
– Ну если таким способом у тебя получится изменить наклон чаш Весов Равновесия, ты уж не поленись, зайди ко мне и расскажи об этом.