Ничего подходящего на ум не приходило. Арлекин? Бригелло? Пульчинелло? Остряк-весельчак, шутник-озорник, антагонист мрачному злодею Тарталье? Бессловесный «овощ», отрешенно глядя в одну точку, соответствовал имени ничуть не лучше, чем тилонский рудовоз — колесам от кареты, прикрепленным к маневровым соплам. Однако насиловать воображение не хотелось.
Манипулируя пучками куклы — профессиональный термин в отношении Юлии вызвал мерзкую оскомину — он не сразу заметил неладное. Поначалу все шло нормально. Большинство нитей перетянуты и фальшивят, как струны гитары, настроенной любителем. При нервном срыве это естественно. Убрать лишнее напряжение, расслабить, унять дрожь — и человек придет в норму. Адский труд: вести больного. Адский, но посильный. Он хорошо помнил, чего стоило маэстро Карлу вести графа Мальцова.
— Вам плохо? — с участием спросил альгвасил. — Нужен врач?
— Простите, абуэло нганга! — кинулся заместитель навстречу Мваунгве, посадившему кабриолет в пяти шагах от скамеечки. — Я никогда не посмел бы… Но вы же знаете бааса Катулла! Он хочет забрать Красавчика прямо сейчас! Выгодное дело, абуэло нганга…
— Фаруд! — из последних сил завопил Лючано, пытаясь сквозь годы и расстояния докричаться до старого знакомого. — Фаруд! Сагзи! Спаси меня! Они меня убьют! Фаруд…
— Не радуйтесь, Борготта, — он проверил заряд «Пульсара». — Это вам не сонная Террафима. Места наши дикие, оружие есть у каждого. Любой горняк — снайпер. Хищники кругом, зазеваешься — сожрут. Приходится отстреливать… Опять же — холод. Далеко ваши друзья-вехдены не уйдут.