— Кто автор? — спросил Добряк Гишер, мусоля самокрутку.
— Я в порядке. Просто я не хочу в этом участвовать.
Запыхавшись от бега, он активировал сферу внешней коммуникации. Тыча в сенсоры, сбросил на визор данные камер, установленных на крошечном здешнем космодроме. От помпилианцев детина ничего прятать не стал. Похоже, режим секретности тяготил его ничуть не меньше, и он втайне обрадовался разрешению ситуации.
— Молодец. Ты стоишь на тропе. Ты принимаешь решения. Задумав новый двигательный нюанс, ты в мастерской подвязываешь дополнительные нити. У куклы нет сердца, если ты не дашь ей свое. Помнишь сказку про сердце из олова?
«Не все цивилы косоруки», — скрепя сердце, вынужден был признать обер-манипулярий. Ловкость навигатора либурны, как полагал Катон, испортила ему настроение до конца дня. Офицер не знал, что не пройдет и часа, как у него найдется тысяча иных причин для нервного срыва.
Вообще-то они планировали сесть на Хордаде. Но на вторые сутки полета упрямые вехдены, продолжавшие с завидной регулярностью ломиться в персональный канал связи Фаруда, добились своего. Полковник Сагзи отозвался! Хмурясь, выслушал доклад Бижана, от комментариев воздержался, задумался на минуту — и приказал лететь на Тир.