К счастью, детям не хватало веса и боевого умения, чтобы с ходу причинить друг другу серьезный ущерб. Они били, практически не защищаясь. Главное — попасть, травмировать, щедро одарить болью и ненавистью! Оба просто сочились этой отвратительной ненавистью, излучали ее, заливая полкоридора черными эмоциями, невозможными для гематров.
Мать Пастушки, Яся Кронця, пасла отары. Красотка, и никаких особых достоинств сверх того. Это, конечно, если оценивать ее, как прислугу в баре. С середины осени и до весны Яся подрабатывала в «Метелице», обслуживая гостей. Пастбищный сезон закончился, овцы присмотра не требуют. Она была хорошей овчаркой. Чуткой, бдительной; отважной. Бригада пастухов, обслуживающих многочисленные отары Бохина, ценила Ясю.
Он остолбенел. Слышать грязную брань из уст отменно вежливой Джессики — мозг отказывался верить, списывая все на аберрации слуха. Отключились чувства, заледенел рассудок; восприятие реальности впало в каталепсию. Лючано стоял и смотрел, машинально фиксируя происходящее, но дать чему-то оценку — о, это было выше его сил!
— ОДЦ, вас не понял. Повторяю: ОДЦ, вас не понял! Миротворческий контингент ВКС Помпилии входит в систему по просьбе правительства Михрянской республики. Извольте обеспечить встречу миротворцев согласно предварительным договоренностям! Как меня поняли?
«Но Малый Господь — не человек! Машина, искусственный интеллект…»
Интересно, кто это сказал, что в одну реку нельзя войти дважды?