Раньше она позволяла увидеть реальность ходового отсека сквозь пелену радостного, рабского моря. Сейчас сквозь цирк не проступало ничего. Трибуны, арена, бойцы. Подарок слепого карлика-антиса всего лишь помогал думать, трезво и здраво, вырываясь из дурмана возбуждения, как пловец рывками вырывается из воды.
На эстраде объявился еще один гематр, сверстник хозяина виллы. Он заранее нарядился клоуном-бисексуалом из передачи «Мы идем к вам!»: кожаная жилетка на голом, безволосом торсе, бриджи в обтяжку, шелковый галстук с драконами. Глаза и губы «би-клоуна» были ярко накрашены; он хлопал накладными ресницами и каждую секунду приглаживал и без того зализанные волосы.
— Если вкратце, то невропасты нашего профиля на сцену не выходят. Они всего лишь помогают заказчикам осуществить их прихоть. Вступают в контакт с клиентом и оказывают необходимое содействие. Суфлер, балетмейстер, режиссер и психоаналитик в одном лице, если совсем грубо.
— Прошу прощения, баас Борготта! Это… то, что я видел!.. Это и было ваше искусство?
«Три десятка синяков по телу, — констатировал Гишер, в отличие от маэстро, конкретный и грубоватый. — Две гематомы, одно легкое растяжение. Содрана кожа на скуле и виске. Баклажан ты, дружок мой, синенький…»
Бывают дни, когда я сожалею о выборе профессии.