— Свежатина! — Он хлопнул Лючано по плечу. Так хлопают машину новой модели или стену только что купленного дома, но никак не живое существо. — Всадник молодец: в случае чего свежачок вынесет. Ладно, скоро все трюмы ботвой забьем…
Бытие с изумлением моргнуло. Соринка «Этны» выпала из его прослезившегося ока — за два с половиной световых года от входной точки разрыва пространственной ткани.
На паука-гиганта, крошащего дэвов и кракенов, словно повар — огурец для салата, а также на Космическое Дыхание Джа, грозу буйных флуктуаций континуума, он не походил ни капельки.
Он обернулся к Лючано, со злобой прищурился…
Техноложец, что был повыше и шире в плечах, мазнул рукой по стене. Воздух под высоченным потолком вспыхнул ярко-белым свечением «ледяной» псевдоплазмы. У Лючано перехватило дух, но не от внезапного света. Впервые он видел вблизи десантно-штурмовые боты помпилианцев: пять конструкций, пятерка металлопластовых жаб-великанов притаились в трюм-ангаре «Этны».
На «приме» Лючано в свое время довелось выступать с представлением.