Волы стояли рядом со стражей, в узком переулке, зажатом между двумя каменными стенами. Никогда в жизни они бы здесь не оказались, если бы Якоба не задержали.
— Ты, Ирма. Король Вальтер вычислил по звездам, какая девушка нужна ему для обряда. Это — ты. Теперь понимаешь, почему ты ни в коем случае не должна показываться на глаза людям короля? Ни Личной гвардии, ни, в особенности, шварцвайсским монахам.
— Чем? — Якоб не чувствовал ни радости ни желания требовать чего-то особенного.
— Может, — гнул свое Якоб, — не нужно помогать никому? По-моему, что простой король, что Грибной — разница невелика…
— Я думаю, его оставила колдунья, которую мы убили на перекрестке. Похожую компанию видели в трактире.
Якоб, которому не нужно было прятаться, ехал в своем обычном костюме. Рядом с ним сидел крестьянин в возрасте — одежда для Рудольфа была куплена на рынке — скорее всего, для постороннего наблюдателя, отец парня. Судя по побитому лицу и запаху вина — вылитого на рубаху — крестьянин был пьяницей и драчуном, то есть именно таким, какими представляют крестьян большинство городских дворян.