— Ты употребил настоящее время, — заметил я.
— Это порождает больше вопросов, чем ответов, — заметил Лио.
— Ты у нас местный эксперт по инопланетному кораблю.
— Пока не важно, — ответил Крискан. Мы поднимались по крутому участку дороги, солнце палило, и он старался говорить кратко, чтобы не тратить силы: — Давайте вернёмся к схеме с двумя квадратами. Пафлагон — последователь традиции, восходящей к некой сууре Утентине, которая жила в конценте светительницы Барито в четырнадцатом веке от Реконструкции и спросила: «Почему два?» По легенде всё началось с того, что Утентина вошла в калькорий и случайно увидела обычную схему с двумя квадратами, начерченную на доске неким фраа Эразмасом.
— Если смотреть на мир в соломинку, вы увидите лишь крохотную его часть, — сказал Пафлагон. — Эксперименты, о которых говорила Мойра, вполне хороши, более того, по-своему превосходны, но они говорят нам только о системах с одной частицей. Если бы мы придумали более совершенные опыты, мы бы, вероятно, увидели и другие явления.
Стато прочистил горло и выждал, пока уляжется гул.