— Да, — отозвался Лио. — Я тоже об этом подумал. Дайте нам лодку! Мы им покажем!
— Искводо спутников-шпионов, — смущённо пояснил он. — Из книги эпохи Праксиса о методах войны в космосе. Манёвры поворота плоскости наиболее энергоёмки!
— Да, для того-то и конвокс, — напомнил я. — Чтобы мы могли принести пользу.
В следующую секунду мы уже бежали вдоль саней. Трактор был в пятидесяти футах от нас и набирал скорость. Сцепка, прежде соединявшая его с санями, волочилась по снегу.
— Я попробую, — сказал фраа Пафлагон. — Если проследить наш мировой путь — серию точек в конфигурационном пространстве, представляющую прошлое, настоящее и будущее нашего космоса, — назад во времени, мы увидели бы конфигурации более горячие, яркие и плотные, как если бы прокручивали в обратную сторону фотомнемоническую табулу с записью взрыва. Мы попали бы в области Гемнова пространства, едва ли узнаваемые как космос: мгновения сразу после Большого взрыва. В какой-то момент, двигаясь назад, мы оказались бы в конфигурационном пространстве, где физические константы, о которых мы говорили...
Наш концент гнездился в излучине реки у гряды скал — самого краешка горной цепи, которая тянулась на сотни миль к северо-востоку и питала ледниковой водой нашу реку. Чуть выше по течению были водопады, мы слышали их ночью, если пены не слишком шумно буянили. После водопадов река, словно переводя дух, текла спокойно и тихо через травянистую равнину. Часть равнины вместе с полутора милями реки принадлежала конценту.