Цитата #792 из книги «Вернувшийся к рассвету»

— Это на расстоянии-то почти в полкилометра? Кажется, дом на улице Расковой, э…. вроде бы двадцать четыре «А», если я всё правильно помню?

Просмотров: 1

Надоели! Только средства тянут, волки в белом, а толку никакого! Ноль. Зеро. Смысла не вижу. И ещё — мне всё надоело. До отупения и безразличия. Надоели постоянная, заставляющая жалобно скулить боль в суставах и не проходящий, не развеивающийся никак серый туман в глазах. Достали ржавые, гнутые винтом, штыри под рёбрами, что мешают сокращаться моей истрепанной стрессами, бесчисленными нервными срывами и выматывающими гонками, именуемыми сексом, сердечной мышце. Измотала, измучила ежедневная отработка неведомым бойцом невидимой армии штыковых ударов в район печени. Длинным коли, коротким коли! И не забывает ведь проворачивать при каждом ударе зазубренную стальную полосу, отличник боевой подготовки, сука. Всё так надоело, что я уже сжился, сроднился с навязчивым желанием налить себе полный, до овальных краёв, бокал коньяка и запить этим «нектаром» горсть белых горошин. Глотать терпкую жидкость гулко, шумно, обливаясь и надсадно дёргая дряблым кадыком, запуская на-перегонки тонкие янтарные нити струек по морщинистой коже подбородка и седой щетине. А потом гулкая пустота и всё. Но нельзя — вне кладбищенской ограды лежать не хочется, да и трусостью в квадрате будет выглядеть такой поступок. Лично для меня выглядеть будет. Получится, что словно бы сбежал, сдался, плюнул на всех и дела не закончил. Оставшиеся партнёры и шакалья стая родственничков — гиены не умирают — скроют мой позор, конечно, никому словечка дурного в общинах не расскажут. О покойниках только хорошее говорить надо или сниться будут. Я тем более и строго в кошмарах. Уйду я для всех красиво, как положено уходить старикашкам, что зажились на белом свете, после долгой и продолжительной болезни. Лягу в ограде и к месту моего упокоения будут приходить в будущем народившиеся юные гении и таланты, возлагать цветы и перечитывать про себя бесконечные строки помпезной эпитафии на плите чёрного мрамора и давать слово, что они достигнут того же. То есть набьют свои закрома и карманы ещё больше. Клятвенно будут обещать, со всей пылкостью юности, что они, когда придёт их время, умрут также достойно — сдохнут, восседая в инвалидном кресле на собрании руководителей, до конца «стоя у руля». И электронное стило выпадет из ослабшей руки, так и не завершив начатую подпись.

Просмотров: 1

Рука дергается, и предметное стекло падает на лабораторный стол, коротко тренькает и раскалывается на две части. Капля раствора медленно высыхает, но я этого не замечаю. Я вообще ничего не замечаю и не вижу.

Просмотров: 0

До конечной остановки доехали быстро. Время позднее, на улице мороз, народу заходило и выходило мало и распахивающиеся на остановках двери трамвая не успевали напустить холода в салон. Всю дорогу Владимир старался не смотреть на этого непонятного Сову, но взгляд сам по себе возвращался к худенькой фигуре на соседнем сиденье. Словно магнитом тянуло. Сам Сова привалился к стенке вагона плечом и периодически царапая ногтями намерзающий лёд на стекле, смотрел в протаянный ладонью кругляшек. На Владимира он внимания не обращал, словно его и не было, что было немного обидно и хотелось сильно пихнуть его в плечо и увидеть пусть бездушный и отстранённый, но направленный на тебя взгляд. Странный парнишка. И Сова ли он на самом деле? По словам ребят из его дружины Сова был жестоким и страшным уголовным дельцом, державшим в страхе весь район и школу. Возле его дома повывелись все алкоголики, хулиганы и любители приставать по вечерам к прохожим, горели фонари и всегда были почищены дорожки. Бабушки у подъездов дружелюбно улыбались прохожим и дружно кивали головой в ответ на приветствия. Но на подошедших к ним и начавших расспрашивать их о Сове комсомольцев глядели строго, начинали сердито поддёргивать узлы головных платков и неприязненно перешептывались. На вопросы не отвечали. Дворник, седоусый татарин с неподвижным лицом китайского болванчика, когда его стали расспрашивать о Сове вначале внимательно слушал, а потом зачерпнул полную лопату снега и швырнул в лицо разговаривающей с ним Светке Соловьёвой, а на Толю замахнулся этой же лопатой. Витёк сначала хотел провести ему свою коронную «двоечку», но, как он потом сам говорил, пожалел старика. Володя ему не верил. Витёк, отвечая на вопросы, мялся, отводил глаза и всё время переспрашивал. Испугался? Да ну, с чего боксёру-перворазряднику какого-то дворника — бухарика бояться? Там что-то другое было. Скорее всего, Витёк был очень доволен испугом и унижением Соловьёвой и поэтому старому татарину ничего не сделал. И Володя его прекрасно понимает. Кому приятно выслушивать каждый раз, что они, комсомольцы, передовой отряд молодёжи, бояться совершить настоящий мужской поступок и раз и навсегда покончить с торгашами и вырожденцами социалистического общества? А когда ей мягко напоминают, что это уголовное преступление, то она закатывает истерику и, брызжа слюной, обзывает всех трусами и предателями. Нет, всё-таки Света, действительно, много стала брать на себя, и он уже не раз делал ей замечания на собраниях дружины. Придётся поговорить с ней ещё жестче, а если не поймёт, то и исключить из совета дружины. А может и из самой дружины. Сергей Евгеньевич уже говорил ему, что излишняя запальчивость Соловьёвой в вечерних рейдах дружины, её привычка наступать каблуками сапог на пальцы и сумочка, набитая свинцовыми рыболовными грузилами, дискредитирует его как командира. Решено, он серьёзно поговорит с ней на ближайшем собрании и поставит вопрос на голосование. Довольный принятым решением Владимир свысока посмотрел в сторону соседнего ряда сидений и вздрогнул, неожиданно обнаружив пустую дерматиновую подушку. Сова уже стоял у заднего выхода и задумчиво смотрел на него. Конечная. Приехали.

Просмотров: 1

— Ты очень плохо поступил в своём лагере, Дима. Не по понятиям, не по-людски и непонятно для меня. Словно это не ты там был, и не тебя били по голове. Совсем другой Сова. Я узнавал, с людьми говорил, с ментом одним. Не понял твоего поступка. Ты шел одной дорогой и вдруг свернул. Окрас поменял. Я замечал за тобой, меняешься ты. Я думал, ты растёшь, совсем мужчиной становишься, но это не то. Поэтому, я очень долго думал, что делать, когда ко мне пришел Фредди — отказать ему или нет. Он пришел, как ты уехал. Раз пришел, два пришел. Стелился, как трёх рублёвая шлюха перед мной. Потом от Князя человек пришел, за него говорил. Я два дня думал. Решил отдать этот вопрос на волю ветра и отправил его к Князю. Князю не нравишься ты, слишком у тебя острые зубы и голова умная. А он хорошо чувствует опасность. Ты пока маленький, но он знает, что ты вырастешь. Ты для него тоже непонятный. Очень не понятный. Он не знает, что от тебя ждать.

Просмотров: 1