— Макс, ты блатняка давно не слушал? Жутко хочется хриплого голоса и задушевных песен о несчастных ворюгах? В маршрутках ещё не надоело? — я неприязненно ответил, задумчивая подстраивая гитару.
Доктор обернулась, удивленно вздернула брови — в помещении никого не было. Двое крупных мужчин, что сердито переругивались шепотом за её спиной, незаметно исчезли.
— Смотри, Сергей. Сейчас ты идёшь с пиковой дамы. Отбой козырной десяткой. Все в отбое, «подброса» нет. Я иду с тузов, ты берёшь, у тебя один козырь. Затем два короля, один из них козырный — бить их тебе нечем и ты снова берёшь. Ну, а следующими идут шестёрки и одна из них козырная. Отбой, у меня карт нет, ты остался и проиграл. Дальше играть смысл есть? Смысла нет. И, хватит, больше не раздавай, будем разговаривать о желании.
— А…. Ну, тык лады тогда, нема гнилого базара! Недонепонятки, типа.
— Надо о цене сперва перетереть бы, а там и будем дальше смотреть, чё там выйдет.
Трещина на потолке моей палаты напоминала мне…. Я перевёл взгляд на левую половину потолка, ближе к окну. М-да, нужно искать новое сравнение. Не пользованное. Многозначительный образ задумчивой змеи я уже использовал. И образ грустного верблюда и сурового мужика в плаще с капюшоном, с противогазом на морде, как его там? Чёрт, забыл. Ладно, пусть мужик будет безымянным.