– Ты не понял. Командир ведь знает, что я заезжала. Но что я видела – он не знает. И на всякий случай докладывает правду.
Когда первый шок от встречи с потомками у товарища Сталина прошёл, начались, собственно, переговоры. На меня сверху постоянно падали записки. Те, что были просто бумажками с текстом, я переводила Гитлеру на немецкий и отдавала товарищу Сталину. Но иногда падали и записки в запечатанных конвертах. Предназначенные для прочтения только одной из сторон. Их переводить было не нужно. Если на конверте было написано "для Гитлера", то можно было быть уверенным, что записка внутри уже переведена. Такие вот секретные записки и Гитлер, и Сталин после прочтения немедленно сжигали в специально для этой цели тлеющей в углу небольшой печке. А третью сторону на переговорах представлял руководитель СССР-2028, товарищ Пушкин. Сам, лично. Об этом говорилось в первой же записке, упавшей на меня в самом начале. Петьке повезло там, с товарищем Пушкиным познакомился. Хотя, по сравнению со мной… У меня-то тут вообще, о-го-го!
– Эльза! Где-то же ведь нужно содержать преступников!
– Рейх стоит на пороге великих побед. В предстоящей войне немецкому оружию не будет равных. Немецкие солдаты покроют себя неувядаемой славой и совершат массу героических подвигов.
– Сам виноват. Что ты там тормозил под деревом? Постучать не мог?
По ходу переговоров я выяснила одну очень сильно волновавшую меня вещь. Ведь, собственно, это окно, по большому счёту, никому с той стороны не нужно. Оно лишь научный интерес представляет. И не получится ли так, что его просто закроют, чтобы восстановить управление окном? А заодно скопировать Петькину программу на другую считалку. Потому что повторить свою собственную программу Петька до сих пор не смог. Ещё одно окно открыть у них не получается. Ведь Петька, обалдуй, когда в последний раз свою программу запускал, сделал это в отладочном режиме. И так она в этом режиме по сей день и работает. А запущенную в отладочном режиме программу скопировать нельзя, пока она не будет остановлена. Так что я довольно сильно опасалась, как бы на меня тут не плюнули и не закрыли нафиг это окно.