— Нет, — сразу ответил Константин, эти фамилии ему были совершенно не знакомы. А потому поинтересовался. — А кто они?
Подпоручик Семин Арчегову в отцы годился, сверхсрочнослужащий фельдфебель мортирного дивизиона за отличие в Луцком прорыве 1916 года был произведен в офицеры, и к революции был уже подпоручиком. От чина штабс-капитана он вчера отказался, прицепив короны на погоны, но по старой традиции русской армии Ермаков чуть приподнял его в чине — при обращении к младшим по званию приставки «под-» и «штабс-» не произносятся…
— Я разделю участь своих солдат, сэр. Но замечу вам, что вы поступаете против обычаев войны!
Жертв среди русских не избежать, но пусть это будет для них горьким уроком. Два эшелона с батальоном пехоты, с русским бронепоездом во главе, быстро проходят к Порту Байкал, разоружая на встреченных туннелях русскую охрану и выставляя свои посты. В порту разоружают семеновцев и возвращают захваченные у американцев вагоны, благо русские бронепоезда ушли на Иркутск.
— А вы есть начальник сейчас на всей Кругобайкальской дистанции, а новости и приказы у нас быстро расходятся…
А ведь с утра у него поначалу совсем другой разговор с офицерами был. Какие только доводы ему супротив не приводили, начиная от нарушения обычаев войны и кончая возможной обидой японцев на такое наглое самозванство.