Однако отставных спецназовцев не бывает. Константин не желал ждать, пока офицер вооружится. Прыжком преодолев разделявшие их метры, Ермаков набросился на него. Удар рукоятью «браунинга» по наклоненной голове отбросил капитана на окровавленный пол. Офицер даже не вскрикнул, сразу потерял сознание, а потому лежал не шевелясь.
— Совершенно в точку, ваше превосходительство.
— А сейчас уже принесет? — в голосе Вологодского явственно прозвучала нескрываемая ирония.
«Молодец Фомин! И этот снял колчаковский чин! Вернулся к прежнему званию! — Ермаков старался не показать своей радости. — Молодец! Я его недооценил! Ведь есть, есть настоящие офицеры! Им только нужен был вдохновляющий пинок под зад, который я им с «Орликом» и припечатал! Многих, — он вспомнил толстую стопку рапортов, подписанную пару минут назад, — многих это привело в чувство! Ай да я! Ай да щучий сын!»
И тут же кто-то навалился сзади, пытаясь схватить пальцами за горло. Ермаков ударил локтем в живот, а затем выстрелил, машинально отметив, что чеху нужно было ножом бить.
— Тогда мы заставим вас выполнить наше законное требование! И извиниться за свои неправедные действия!