Ну да. А я ему помогал. Известное дело. И да, посажу, не рассыплюсь. Нужно будет посадочный материал с селекционной станции заказать, чтобы привезли. А подготовят огород — вскопают, очистят от сорняка, добавят удобрение — добры молодцы по велению Веры Борисовны.
Ольга ехала с отцом, Андрея Николаевича вызвали в Москву по партийным делам, и он со свитой занимали половину восьмого, «обкомовского» вагона. Но Ольге среди партийцев было скучно, и она из отцовского двойного купе перебралась в наше, обыкновенное, четырехместное. В декабре поезд полупустой, но я не хотел других попутчиков и выкупил всё купе. Сорок восемь рубликов в один конец. Впрочем, я притворился, что расходы взял на себя Большой Театр, чем и успокаивал Бочарову. Та непременно хотела заплатить за свое место, но я сказал, что нам, Ольге и мне, командировку оплачивает БТ, а поскольку Ольга едет в отцовском купе, то место как бы и пропадает, чего допускать нельзя. Не по-хозяйски будет.
Пришлось отложить салатик, встать и перейти к «Петрову».
Похоже, у Саулина заболели все зубы разом.
Плюх! Изо рта выскочил шматочек сала. Так и знал.
Сказав это, Павел Иванович начал таять. Не как Васин, иначе. Сверху вниз. Сначала исчезла голова, потом грудь, живот, ляжки, всё остальное, и только левый сапожок задержался на секунду-другую.