— Ну, не всё ж белоручкам докторами становиться. Я вот выучусь на хирурга и вернусь в родную Жуковку людей лечить, там как раз новую больницу начали строить. Ты ведь в Жуковку не поедешь?
— Ничем таким от нас не пахнет, — сказала Надя.
— Я считаю очень верным и принципиальным то, что ты поднял этот вопрос, Саулин. Принципиальным и своевременным. Что касается денег, то деньги в социалистическом обществе есть мера качества и количества общественно-полезного труда. Получается, что Митринков и все, бывшие в колхозе, ничего в колхозе полезного для общества за полтора месяца не совершили, раз ничего не заработали. Это организационный провал. Государство тратит огромные средства на обучение студентов, но полтора месяца ушли впустую. Ноль учёбы, ноль работы. Тут не Митринкова нужно выслушивать, и уж точно не меня, а ответственных за организацию работы студентов нашего курса на уборке урожая. Именно курса, ведь старшекурсники что-то, да заработали. Уверен, что у организаторов имеются имена и фамилии. Мы должны знать тех, кто не справился. Обсудить их, а не Митренкова. И делать это необходимо сейчас, чтобы на будущую осень не повторить ошибок, а работать ударно и производительно. При социализме ударный и производительный труд оценивается сполна, это не капитализм с присвоением прибавочной стоимости. И Митринков, мне кажется, совершенно обоснованно считает, что за хороший труд студенты должны получать хорошие деньги.
Но моя помощь не понадобилась. Из обкомовской дачи вышли Павел и Пелагея, обслуга. Ну и пригляд, как можно без пригляда, потому и отпускает Андрей Николаевич дочь на дачу. А что вместе с Надей, так даже лучше.
В воскресенье на Париж упал наш советский самолет. Сверхзвуковой. Что-то часто они падают, наши советские самолеты. В чём причина? Ну, не в том же, что я играю в шахматы. А в чём? Вредители? Саботажники? Техника ненадежна в принципе? Пилоты никудышные? Или просто так звезды на небе выстроились?
— Редкая у вас фамилия — Чижик. На «Огоньке» пели песню Михаила Чижика, он вам не родственник?