В «Спартаке», гостинице со славной историей, узнав, что мы прилетели из Черноземска, сказали, что нам крупно повезло, и такой весны не помнят даже старожилы. Плюс восемнадцать!
— И вовсе не рехнулся, — успокоил внутренний голос. — Это просто ментальная проекция шахматной программы конца первой четверти двадцать первого века.
— Митринков Сергей жалуется, что за полтора месяца сельхозработ ни ему, никому другому не заплатили ничего.
— Совершенно не стыдно. Чего стыдиться? Вы, Андрей Николаевич, думаю, в курсе моих обстоятельств, так скажите прямо, есть у меня хоть один нечестный рубль, есть чего стыдиться?
Второй тур свел меня с Ириной Крюковой, единственной дамой в турнире. И с ней я прежде играл трижды, две ничьи и проигрыш.
— Можно больше, — охотно согласилась Ольга, — здесь и двенадцать запросто поместятся. Но у нас сейчас на примете только восемь.