— И то, что папа у Оли может протолкнуть на сцену твою оперу, значения не имеет?
— Тут же позвоню в милицию, — закончил я.
Какой в космосе гость, откуда? И вдруг прямо из иллюминатора вплывает в станцию медведь, только пятнистый, как леопард из мультфильма. Небольшой, медвежонок. И не страшный, хотя я вообще-то медведей опасаюсь с детства. Какой-то страшный мультфильм видел. А на воле никогда не видел, вывелись они в Черноземской области ещё до войны.
Взревели моторы, взлетная полоса рванула назад, быстрее, еще быстрее, так быстро, как только возможно, и еще быстрее…
Лекцию, то, что от неё осталось, почти не слушали. Обсуждали представление, устроенное Саулиным. Обсуждали заинтересованно — многих, отработавших задаром полтора месяца, происходящее задело за живое. А вдруг — ну, вдруг! — заплатят за колхоз хотя бы рублей по двадцать? По сорок, заявляли оптимисты. Выгонят Митринкова, найдут предлог и выгонят, — говорили пессимисты.
И подсел к роялю. Вспоминать, где какие клавиши. В Туле-то рояля не было, вот руки и разленились, за три недели-то.