— В двадцать первом кабинете всё объяснят! — отрезала тётенька, потом сжалилась и сказала: — Да прошёл ты, прошёл. Беги завтракай.
Как уже успел заметить, весь автотранспорт был отмечен одинаковыми эмблемами в виде стилизованной модели атома, такой же символ с парой узких поперечных нашивок обнаружился на шевроне пулемётчика, а вот погон на зеленовато-песчаного оттенка гимнастёрке не было вовсе, как не имелось и кокарды на панаме.
— Зови! — А когда Василь вышел, положил ладонь на выпуклый бок чайника и принялся нагревать воду.
Вторую половину тренировки я отрабатывал удары по разнокалиберным грушам, развешенным тут же под небольшим навесом. Выдохся и взмок от пота, да ещё прилично ссадил костяшки, но этого наставнику показалось мало. Проведённая мной под конец занятия связка ударов сержанта нисколько не впечатлила, и он покачал головой.
— Экспериментальная, на электрическом ходу! Шесть лошадок, между прочим!
— Графин воды! — после вернулся к столу, выложил на его край стопку каких-то бумаг, а сам опустился на табурет и хрустнул костяшками сцепленных пальцев. — Пожалуй, приступим…