Мне надоело стоять, и я прошел к соседнему столику, взял пепельницу и стул. Уселся напротив Ротшильда, и достал сигареты.
На следующее утро мы оставили француза Марка за старшего и, втроем, отправились как бы охотиться. Отъехав немного назад, мы изменили направление, спустились вниз по реке и вброд выехали на огромную отмель. Я вырезал в кустах несколько палок. Вставил в сетку. Получилась рама. Достал складную лопату, и прошел по отмели. В конце двадцатого века здесь будет стоять драга и добывать две-три тысячи карат алмазов каждый день. Но сейчас я вспоминал фото. Коля, Леха, и Артур стоят, и держат в руках камни. Вот здесь. Я кивнул Савве. Он скинул с плеча винтовку и скрылся в перелеске.
– Ванечка, ты понимаешь, что я сейчас могу сделать с тобой что угодно? И мне ничего не будет.
Да и то. В отличие от Якова, купившего по сути заброшенное здание, здесь устоявшийся быт и традиции. Древняя мебель и ковры. Верная и опытная прислуга, не разбежавшаяся в бедности. Драгоценный фарфор, и серебряные подсвечники. Распорядок, принятый в позапрошлом веке.
– Дурак! Я, если хочешь знать, по настоящему, кроме тебя, была влюблена только в восемь лет. В корнета Салтыкова. Их имение было рядом с нашим, и он приезжал летом к родителям. А посол нравится маме, а не мне. Она думала нас поженить, а я отказалась еще полгода назад. Но она надеется…
– А как вы поняли, что я говорю про Анри?