Дом, в котором я живу – обычный парижский дом. Один подъезд, пять этажей и мансарда. На втором-третьем этажах по две квартиры. На четвертом-пятом, по четыре клетушки на этаж. И две мансардные комнаты. Одну снимаю я. Вторую занимал художник, обрусевший болгарин Михайла Тончев. Но с пару месяцев назад съехал.
Так, ехали они похоже – оттуда. Вот здесь остановились. Самое удобное место. Талгатыч похоже пошел – туда. И бежал обратно вот здесь.
– Так говоришь прабабушка русская была, Кольцов?
Мы очень весело сходили в «Тетушку Катрин». Кроме песен и выпивки запомнился Гастон. Увидев Наташу, он подошел и бухнулся перед ней на одно колено.
Полковник внимательно меня осмотрел и повернулся к Ламанову.
В прошлой жизни я заскучал. Карьерного потолка достиг. Денег заработал. Детей вырастил. Этот неожиданный кульбит мироздания мне нравился все больше и больше. Одного того, что я целовался в Париже с фантастической красавицей было достаточно. Но еще была куча возможностей. Кое что, исходя из послезнания, будет просто глупо не отыграть по полной.