Начальник охраны выглядел несчастным. Сэр Энтони, к удивлению, развеселился.
У американо-туристо случился разрыв шаблона. Они ехали за неприличными парижскими развлечениями. А им здесь поют американские похабные частушки. Которые они никогда не слышали. По меркам двадцать первого века это был грандиозный успех. Кто-то орал, кто-то свистел, кто-то хохотал.
Мы разлили по полному, и залпом выпили. По молчаливому уговору обсуждение решили отложить до Брюсселя. То есть до завтра. Но, на всякий случай, говорили по-русски.
– Ты думаешь, Яков будет в тебя стрелять?
Поезд Биарриц-Париж прибывает рано утром. Разбудить Наталью в такую рань можно только одним способом, но я бы тогда тоже никуда не поехал. Ольга Леонидовна Иваницкая оказалась красавицей. Всю дорогу до дома я пытался вспомнить, кого же она мне напоминает, пока не сообразил. Синди Кроуфорд. Такая же ладная, обаятельная, и офигенная. А у Якова губа не дура! Дочь царского генерала от интендантства. Живет с матерью в Биаррице. Но и в Париже у них квартира. Не бездельничает, а работает кем-то вроде учителя – воспитательницы в детском пансионате.
– Достаточно! Вы мне плюнули в душу! Я уезжаю. Надеюсь, буду через неделю.