Дадли немного помолчал, устало массируя себе переносицу, после чего тихо сказал.
Потомственный дворецкий, извиняюще развёл руками, состроил огорчённую рожу и поспешил за своей хозяйкой.
— Не могу допустить, чтобы вы его убили, поэтому… убью его сам! — Дадли взлохматил Джастину волосы и выстрелил сыну в висок из небольшого револьвера.
Спустившись с пригорка, я прошёл возле ряда могил; маленького кладбища появившегося у нашего лагеря после той ночи. Сиу убили двадцать девять переселенцев, каждая семья кого-то потеряла. Но размен произошёл почти ровный — мы забрали жизни двадцати шести индейцев. Не все они умерли сразу, но к тому времени, как я решил озаботиться этим вопросом, раненых уже добили.
Глухо хрюкнув, массивная фигура с грохотом покатилась по лестнице в подвал.
— Да что же это такое… — я в который раз оглянулся и обречённо поинтересовался у самого себя. — За что?