— Господи… — нервно всхлипнул я. — За что? — но тут же взял себя в руки. — Ладно, хрен с вами. Зигги ставь кипятить воду. Много воды, овца ты паршивая. Мне в номер горячий крепкий кофе. Много кофе и большой стейк, средней прожарки. Большой — это большой, не меньше чем твоя башка в обхвате. Мясо — свежее, на чистой тарелке, иначе пристрелю. И предупредите людей, что приём я начну только через час. Нет, через два. Не раньше…
— Бе-ее-е!!! — одна из китаянок приставила ко лбу пальцы, а вторая, пристроившись к ней сзади изобразила характерные возвратно-поступательные движение и на ломаном английском пояснила. — Коза надевать на своя бокки, твой понять, лаовай дурной?
— Но, если бы меня не купили — я бы умерла с голоду, как моя сестра и брат. К тому же, меня купил замечательный человек, добрый, великодушный и очень мудрый. Звали его Уайт Морган, и он был владельцем самого шикарного борделя в Солт-Лейк-Сити. Нет, не подумайте, он купил меня не для того, чтобы сделать шлюхой — он купил меня для себя.
— Нет уже Ронни. И его дружков тоже нет. Мне нужна Лили Монро…
Немудрёный скарб траппера, его винтовку системы Балларда, старенький капсульный револьвер Ремингтон, нож, томагавк и эту стопочку, я положил с ним в могилу. Себе на память не оставил ничего. Нет нужды, этого человека я и без памяток буду помнить до самой своей смерти.
Я под бурные восторги публики отыграл всю программу и даже не нажрался — употребив всего пару кружек пива. Правда, всё это время было странное ощущение, что меня очень внимательно рассматривают.