Первое, что я ощутил, придя в себя, так это то, что кто-то пытается разжать пальцы моей левой руки, те, которые намертво вцепились в золотую побрякушку, которая теперь мне так дорога. Хотя почему «кто-то»? Этим занимался мой спутник, господин Шлюндт.
– Или просто не брать в расчет, – по-девчоночьи хихикнула верховная ведьма. – Пусть они себе на улице остаются, а мы сразу в дом пойдем.
Внизу было прохладно и сыро. И еще – сумеречно. Солнечный свет сюда, конечно, проникал, но густая листва и высокие края оврага все же делали свое дело.
Только почему-то мне не очень хотелось выглядеть дураком перед этой девахой. Даже странно, с чего бы?
Короче, эти новенькие не сильно и отличались от стареньких. Возникало впечатление, что они вообще родня. Ну или что Шлюндт как-то навострился выводить себе подручных с помощью инкубатора. Возраст в районе тридцатки, легкие пестрые рубахи, шлепки, сигаретки, прилипшие к губе, и равнодушный взгляд людей, готовых с одинаковым усердием кушать шашлык или ломать ребра. В зависимости от приказа хозяина.
– Три, – отозвался Шлюндт, взял один пирожок, понюхал его и с интересом глянул на меня. – Свежий, словно только что из печи. С малиной?