– Как божий день ясно, что это взор. Прохор видно сам тишком промышлял торговлишкой запретной. Если бы грабежами, то всплыло бы. Оттого и держал товар прикопанным, дабы с оказией отправить дальше.
– А я почем знаю? Память, сказываешь, отшибло? Брешешь. Что надо – помнишь крепко. Вон какую волшбу учинил. А мы зубоскалили. Думали умишком тронулся.
– Что ты заладил светлая да светлая? И что с того?
– Ну-ка поднажми! – прикрикнул Кондрат на служек церковных. Но те и без его указаний стали сильно бодрее работать веслами. Раз-два. Раз-два.
– Прояви уважение, – нахмурился огненник, стоящий рядом со священником.
– Так говорит Андрейка. – развел руками Афанасий. – Самому не верится. Но откуда еще он бы взял эту краску?