— Зайду! А вы тут постойте! — скомандовал я и невольно положил руку на эфес меча. Вряд ли мне в лавке что-то угрожает, но…береженого бог бережет, а не береженого…конвой стережет. Русская народная пословица. А может и поговорка — хрен их разберет.
Во-вторых…хватит и во-первых. Мне ничего не стоит укротить обезумевшего конягу, так почему бы не воспользоваться своим умением? Оно у меня получается автоматически, явно Альгис до меня хорошенько над этим поработал (кошечки-собачки!).
Верующие люди — они такие. Не поджарят, так утопят. И что характерно — только ради чистой, никаким Злом не замутненной веры. Плавали, знаем!
Девчонка, которая заворожено смотрела на происходящее, наконец очнулась и завизжала. Визжала она долго, зажимая уши и закрыв глаза, но на ее визг никто не пришел — как и раньше, когда грязные пальцы подонков шарили у нее в трусиках. Никто — кроме этого незаметного, худощавого старика, лежащего теперь у ее ног.
— Ага! Значит, будет жить! Все в порядке! Ишь, как разошелся!
Почему окаменевший? Так эти яйца лежат здесь тысячи, а может и десятки тысяч лет! Конечно же окаменевший, а как иначе? Всплыло из воспоминаний Альгиса: последние драконы погибли несколько десятков тысяч лет назад — только в одном трактате они упоминаются как реально живущие существа. Вернее — жившие. Древний, очень древний трактат на одном из диалектов старовсеобщего языка. И там же упоминались яйца дракона, являющиеся величайшим сокровищем всего обозримого мира. Альгис тогда даже удивился — в каких восторженных тонах говорилось о каких-то там яйцах! Ну яйцо, и яйцо — какое, к черту драгоценное сокровище?! Какая величественная красота?! А вот поди ж ты…и красота, и величественная.