Холл, как я уже рассказывал, по размеру немного недотягивал до комнаты деда в коммуналке. Раскладушка встала свободно, оставив между моим диваном и спальным местом Ильи проход сантиметров в шестьдесят.
– Не гарантирую, что лицо похоже. У меня перед глазами как в тумане всё было. Вроде бы и вижу, но нечётко. Я вам дарю эту картинку.
– Знаешь, что было самое сложное в приготовлении плова? – задал я вопрос и, получив недоуменный взгляд, пояснил: – Уговорить бабушку купить казан.
На тот момент у меня и мысли не было, что именно могло приключиться с дядей Вовой. И только высказывания деда позже навели меня на определённые мысли. Мы его с бабушкой провожали в больницу, он ворчал, не одобряя нашу дружбу, как он говорил, с «этим энкавэдэшником». Потом дед стал обсуждать слухи о волнениях в Венгрии, и тут у меня разрозненные пазлы сложились в одну картинку.
– Нужно тебя проэкзаменовать, – серьёзным голосом произнёс я и нахмурил брови, чем вызвал задорный смех у Ильи. И между прочим, я не шутил. Дома подверг его беглому опросу. Ожидаемо мои умения превосходили знания молодого лейтенанта.
На первом полотне пожилой мужчина (дед в майке алкоголичке и мятых штанах) и название: «Почему люди». На второй картине будет изображена бабушка с сумками под названием «Не летают». Третья самая сложная и спорная – «Как птицы». В качестве натурщицы я присмотрел Светочку Романову. К пятому классу она похорошела и отрастила длинные косы. Невольно я стал завидовать Мишке, который первым подсуетился и застолбил за собой эту красавицу. Отбивать у друга девочку я не собирался, поскольку меня она интересовала в качестве натурщицы. И здесь потребовались долгие согласования с ее родителями.