— Тебя переодеть, покатать на автобусах и проверить, как ты вписываешься в образ «typical boy».
Настырные стюардессы толком поспать не дали. То конфеты «Взлётные» принесли (рейс наш, советский), то бутерброды. Проснулся я окончательно, когда уже летели над островом. В иллюминатор посмотрел, отметил про себя левостороннее движение на дорогах, значит, мы почти на месте.
Бабушке я тем же вечером намекнул, что для нас с Ильёй были бы полезны совместные тренировки в английском.
Новая школа пахла краской, цементом и чем-то ещё таким, что невольно создавало праздничное настроение. Мои друзья-приятели сразу заложили меня по полной программе. Про то, что я учусь два раза в неделю в «самом настоящем институте», обладаю отличнымм знаниями по всем предметам, а стенгазеты и прочие художества можно безбоязненно поручать мне – сделаю на высшем уровне.
Отчего в моей семье не переоборудовали тот же кабинет для детской, я не понимал. Вообще-то мой холл, где я спал, оказался самым тёплым местом в квартире. Его отапливали сразу две печки, не было окон, из которых сквозило, и если бы не проходные двери, то совсем было бы хорошо.
Мы прошли дальше, и я отметил некую гулкость помещений. Нижние залы были пустые, никого ещё не было, а праздных зрителей наверняка разогнала охрана. Зато на втором этаже царил ажиотаж. Художники предвкушали небывалое событие и что-то громко обсуждали. Заметив знакомые лица, я их поприветствовал кивком головы и поспешил проверить свой триптих. Чуть поправил софит, чтобы не бликовали краски и в то же время хватало освещения. Решив, что большего сделать не могу, я остался топтаться рядом.