– Так они утром приехали на поезде. Продули в Москве обе игры, – вздохнул почти краснотурьинец.
Пётр бывал у родственников на Украине и видел древесину белой акации. Она была красивого розового цвета, даже и не верилось, что это не крашеная древесина.
– Деда, ты бы знал какие замечательные песни написал Пётр Миронович о войне, – воскликнула после исполнения Булатом очередной песни.
– Если дом снесут и квартиру дадут, то где мшаник-то строить? На балконе? Чуть не за грудки меня пенсионер хватал, – рассказывал Марк Янович под дребезжание трамвая.
– Так что, будем уговаривать Богатикова? – вернулась к баранам Вика Цыганова.
– Юрий Семёнович, ещё один человечек мне нужен. К этому совсем другие требования. Он должен в ближайшее время освобождаться. Это должен быть еврей. Это должен быть осуждённый по 88 статье (бабочке). Человеку должно быть лет сорок. Он так же, как и первый, не должен болеть туберкулёзом и венерическими заболеваниями. Желательно срок не более пяти лет, желательно москвич или ленинградец. Не стоматолог. Такой экземпляр у вас за дверью не стоит?