– Нравится? – спросил Пётр у хоккеиста, когда тот пошёл перебирать рисунки по четвёртому разу.
– Вы коммунист? – нахмурилась вторая непредставленная.
Генерал напомнил Штелле о Брежневе. Такие же кустистые лохматые брови, зачёсанные назад волнистые каштановые волосы, правда, чуть короче подстрижены. И пухленькое располагающее лицо. Наверное, тоже любимец женщин.
– Вот от тебя, если возьмёшься, каркасы из проволоки для четырёх рюкзаков и сама конструкция коляски. Остальное ателье сделает.
– Ну, не знаю. Про рябину. Нет. Про снегирей. Да, про снегирей. Вон за окном на ветке целая стайка, – Грец указал на заиндевевшие окна. Правильно, стеклопакетов-то нет. Но верх окна был чист от изморози, и в самом деле через него были видны сидящие на ветках снегири.
Когда соучастники мероприятия по декриминализации Краснотурьинска ушли, Пётр достал лист и стал писать этот самый список возможных ценностей. Получилось солидно. И ведь всё это, скорее всего, на самом деле есть у Зуева – "Потапа". Тут портфелем не отделаешься. Хорошо, что в шкафу на крючке висит рюкзак, а в нём непонятно зачем четыре мешка из-под сахара или картофеля. Точно пригодится.