— Вот посмотришь на других девчонок, как же им везет! Шурик- симпатичный, веселый, вежливый. Фил- славный и надежный. Андрюха просто вообще рыцарь. А тебя мне все время хочется стукнуть.
— Тоесть если тебе её не поставят, как можно тебя привлекать к творчеству?
— Что? Нечем крыть? Моя нечеловеческая привлекательность- наша единственная надежда. Прими эту истину, и живи дальше. Сейчас придет машина. Я короче поехал к покупателям. Вернусь где то к одиннадцати. Покажи пока народу холодильник и кофеварку. Много не пейте. На обед лагман, шашлык из мяса или рыбы. Не скучайте.
Воронова, с видом графини, попавшей в вертеп, подносила в этот момент к губам кофе. Брызги до нас не долетели. А лица Шурика и Алки выражали один вопрос «Но как!?». Я хмыкнул. Умная Катя просто сформулировалато, что я уже давно неуловимо чувствовал. Про Саню и Аллу нужно теперь говорить «они». А не по отдельности. И это меня дико радовало.
Тем не менее, я презентовал комендантше баночку купленного на Кузнечном рынке меду, выдав его за особый казахский. Заживляет все, улучшает повсюду, слепые начинают ходить. И подарил маленькую, но настоящую подкову. Мы все ломали голову, что это за диво. Пришли к выводу что это подкова микроосла. Если лошадиная подкова оказывает всеобщее счастье, то эта работает точечно, и только в нужный момент.
Воронова внимательно прислушивалась и не лезла в разговор. Новость, что так пугающая её музыка скоро закончится, приняла с радостью. Лишь попробовала сказать, что может без Шурика обойтись? Но была сразу прервана. Ей сообщили, что еще слово, и у Сансея будет персональная подпевка из трех фотомоделей.