Пивной бар на Лиговке, насколько я помню, скоро закроют. Здесь будет кооперативное кафе, где вместо похмельных мужиков с пивом, будут кучковаться студентки с кофе и пирожными. Но пока все в лучших традициях. Официант ко мне привык, и уже не удивляется просьбе кофе покрепче, вместо пива посвежее. Я договорился с Гриней о встрече, и ожидаю его с минуты на минуту.
«Хороший ты мужик, Александр Дмитриевич — думал Мостовский, — только не понимаешь, что тебя уже слили. Назначили ответственным за то, что в сердце российской оборонки созрел гнусный коммерческий прыщ. У тебя ведь контракт через полтора года заканчивается, и, похоже, решено его не продлевать. А мне это время дают, чтоб все запустить…»
— Ну и не раздевайся. Давай я приеду? Шувалово — Озерки для меня тоже самое что Парагвай. Не исследованы абсолютно. А ты мне все покажешь.
— Джу! — это его детская кличка, так называю его только я.
Я знакомлюсь с участковым. Он, слава богу, не держиморда. Хотя очевидный профессионал. Гриня приехал в форме. Он оказывается лейтенант. Представил меня по всем правилам. Родственник, студент, прописан в общаге, поживет некоторое время, никаких нарушений.
Когда я с Мишей Федоровым приехал в ангар в четверг, там уже во всю прятали хоккейную сущность. Под надзором Ефрема. Миша осмотрелся, и сообщил, что он пошел. Встретимся завтра в школе. И куда то делся.