– Возможно и дольше, – меня решили добить.
– Смотрю, вам весело, – хмурый Головачев, укутанный дымкой сигаретного дыма, воспринимался зловеще. – Конец месяца! Где б… дела?! – взорвался он. – Сорокин! Какого х… ты с алиментщиком телишься?! Там делать-то нечего! Чтобы завтра утром дело вместе с обвинительным заключением у меня на столе лежало! – дождавшись от Антона обреченного кивка, подполковник перешел к следующей жертве. – Войченко! Когда с сифилитиком своим закончишь?! Там тоже ничего сложного нет! Где обвинительное заключение?! Значит так, – Головачев обвел всех присутствующих тяжелым взглядом, – все запланированные на сентябрь уголовные дела до завтра должны быть доведены до ума! Можете в кабинетах ночевать, но завтра все должно быть готово. Я из-за вас не собираюсь у прокурора до утра сидеть, ждать его подписи! Всем понятно?
Левашов выдохнул и открыл дверь кабинета начальника следствия.
– Иди за мной, – отправилась она по коридору в мой закуток.
Татьяна стояла раскрасневшаяся, очки у нее съехали, а глаза сверкали от негодования.
Похоже наше деловое партнерство было недолгим – констатировал я.