– Кушай, Альберт, – поставила она обалденно пахнущую тарелку передо мной.
– Альберт Анатольевич, продолжайте, – обратился ко мне председатель комиссии, когда Юров занял отведенное ему место.
– То-то же, – довольный услышанным и увиденным, Головочев опрокинулся на спинку стула. – Я убедил товарищей из Управления, что одного уволенного Кривощекова для Москвы будет достаточно.
А я понял, что невольно запустил какой-то процесс.
– Альберт, мне не до твоих глупых шуток. Говорю же – не успеваю. А Нюрку надо подоить, да пастись вытащить, – принеслось мне в ответ.
Мы с опытным следователем Саней остались одни. Установилась относительная тишина и шаткий мир. Он дышал перегаром, смоля сигареты одну за другой, я читал. Вот только едкий табачный дым разъедал слизистую, и я решил нарушить хлипкое равновесие.